Корабли радиотехнической разведки СССР впервые появились в море 70 лет назад. К тому времени стала очевидной необходимость морской разведки средств радиолокации, радионавигации, управления, а также ближней радиосвязи прибрежных государств, прежде всего вероятных противников. 

 

Приблизиться к вероятным противникам можно было лишь по морям

Достаточно взглянуть на карту, чтобы убедиться: приблизиться к ним в ту пору можно было лишь по морям. Понятно, что излучения несут много информации не только о характеристиках самих радиоэлектронных средств, но и об их деятельности. И ещё одна очень важная причина принятых решений: заблаговременно обнаружить массовый пролёт стратегических бомбардировщиков с континентальной части США в направлении СССР в то время можно было только развёртыванием специально оснащённых кораблей в удалённых районах Мирового океана. 70 лет назад их было всего четыре — по одному на флот.

Первые разведывательные корабли называли посыльными судами. Постепенно формировались дивизионы посыльных судов, затем их стали именовать дивизионами кораблей ОСНАЗ. В дальнейшем дивизионы на флотах были преобразованы в бригады разведывательных кораблей.

 

Рейсы под легендарным прикрытием

С конца 50-х годов в военных доктринах стран НАТО всё большая роль отводилась флотам. США вели строительство первых атомных ракетных подводных лодок, авианосцев и крупных надводных кораблей. Флоты получали и новое вооружение, и самые совершенные средства управления и связи. Разведывательные корабли добывали информацию о них, находясь постоянно в море.

Походы делились на ближние и дальние. Ближними считались походы в прилегающие моря продолжительностью до 30 суток. Подготовка кораблей к выходам в море проходила в условиях особой секретности. Их команды экипировались в гражданскую одежду, обеспечивались общегражданскими и санитарными паспортами. Легендирование судов существовало с самого начала походов. В начальный период — под рыбаков с красным советским флагом, под гидрографические суда с флагом гидрографии и полосой с серпом и молотом на трубе, затем под суда связи с военно-морским флагом.
 

Плавания проходили в тяжёлых условиях

Суда имели примерно одинаковую скорость хода 9–11 узлов и автономность 25–30 суток при штате экипажа в 25–35 человек. Но реальные экипажи разведывательных кораблей были в 2–3 раза больше. При этом автономность определялась в те же 30, а иногда и более суток. Опреснителей на кораблях первого поколения практически не было. Плавание зачастую проходило в тропических широтах, когда на палубе нещадно жгло солнце, температура в машинных отделениях достигала 50 градусов, а в каютах — 35 градусов. Недостаток пресной воды чувствовался особенно остро.

 

Освоение морских разведывательных позиций

С 1962 года корабли ОСНАЗ Северного флота начали вести постоянную разведку у Восточного побережья США и в Северо-Восточной Атлантике. Корабли Тихоокеанского флота освоились в районах деятельности 7-го флота США. Это о. Гуам, Западное побережье США, Гавайские и Алеутские острова, в Японии — о. Окинава. Корабли Балтийского флота вели разведку в Балтийском и Северном морях, в Северной Атлантике; корабли Черноморского флота — в Средиземном море.

Благодаря наращиванию силсмена кораблей на позициях разведки стала происходить непосредственно в назначенных районах. Разведчики начали действовать в непосредственной близости от крупных надводных соединений стран НАТО.

Для длительного слежения за такими группировками потребовались корабли с большой автономностью и увеличенной скоростью хода. Такие суда стали поступать с 1966 года. На Северный флот прибыл «Харитон Лаптев» (илл. 1), на Тихоокеанский — «Гавриил Сарычев». Корабли совершали походы со значительным превышением автономности плавания.

К концу 1960-х годов была в основном создана система радиоэлектронной разведки ВМФ. Её корабли занимались следующим:

• вели разведку морских испытаний ракет морского базирования;
• добывали данные по ВМС США во время войны во Вьетнаме, постоянно находясь в Тонкинском заливе;
• вскрывали ход испытаний новых подводных лодок и баллистических ракет;
• участвовали в подъёме документов и образцов иностранной техники.

Так, одной из «находок» разведчиков «Харитона Лаптева» стал шарообразный аппарат полутораметрового диаметра. Он относился к новейшим на тот момент устройствам американской системы SOSUS обнаружения советских подводных лодок.

Иллюстрация 1. Разведчик «Харитон Лаптев»

 

Что может узнать вероятный противник?

Как известно, конец 1960-х годов стал временем серьёзного политического напряжения в мире. Например, в 1968 году одновременно происходили острый конфликт на Ближнем Востоке, война во Вьетнаме, Пражская весна и длительные массовые беспорядки во Франции. Все обострения международной обстановки особенно ощущались экипажами разведывательных кораблей, ведь они часто находились вблизи центров конфликтов. В такие моменты становился особенно актуальным вопрос: что они знают о нас, каковы возможности противника с позиции радиотехнической разведки? Определённый ответ удалось получить именно в начале 1968 года.

 

«Пуэбло» вышел в свой последний рейс

55 лет назад, 11 января 1968 года, американский разведывательный корабль «Пуэбло» (AGER-2) вышел из военно-морской базы Сасебо (Япония) с задачей радиоэлектронного контроля баз и портов Северной Кореи и наблюдения за советскими кораблями.

Ему было предписано:

• вскрыть радиотехническую обстановку восточного побережья КНДР, установить дислокацию береговых радиолокаторов и параметры их излучения;
• вести техническое и визуальное наблюдение за советскими военными кораблями в проливе Цусима. Выявить цели их постоянного присутствия, начавшегося с февраля 1966 года;
• проверить информацию о том, что русские временно перевели из замерзающего порта Владивосток в порт Вонсан и на прилегающий остров Майян-До базу подводных сил Тихоокеанского флота.

Поход проходил вполне благополучно, но утром 22 января два северокорейских траулера произвели многократный круговой обход «Пуэбло», причём дистанция между кораблями сократилась до 25 м.

Поскольку корабль был обнаружен, командир отменил режим радиомолчания и приказал радистам передать донесение в радиоцентр. 23 января появилась надводная цель, быстро сближающаяся с «Пуэбло».

 

«Занят проведением океанографических работ»

Это был северокорейский сторожевой катер. По приказу командира на мачте подняли сигнал «Занят проведением океанографических работ». На сторожевике подняли сигнал с требованием к «Пуэбло» сообщить свою государственную принадлежность. В ответ на мачте взвился американский флаг. В 12:10 со сторожевика на берег ушла радиограмма: «Обнаружил судно с бортовым номером AGER-2. Полагаю, что это американский разведывательный корабль. Какого-либо оружия на борту не замечено». В 12:20 на «Пуэбло» заметили приближающиеся к кораблю три торпедных катера, а в 12:27 на мачте сторожевика появился новый сигнал: «Стойте, в противном случае открываю огонь!» Американцы подняли ответный сигнал: «Нахожусь в международных водах». В 12:35 «Пуэбло» оказался в окружении, а над его мачтами несколько раз пронеслись северокорейские истребители МиГ-21.

Сторожевик дал семафор: «Следуйте за мной. У меня на борту лоцман». При этом на один из торпедных катеров перебралась группа военнослужащих. Корейцы повторили сигнал: «Стойте, или откроем огонь!» В ответ «Пуэбло» поднял сигнал «Я отбываю из района», и корабль дал ход. В 13:06 со сторожевика в штаб ушла вторая радиограмма: «... намерен изолировать личный состав АGER 2, взять его на буксир и доставить в Вонсан».

«Пуэбло» не останавливался, увеличил ход и начал маневрировать. Тогда катера открыли огонь по «Пуэбло». В 13:34 «Пуэбло» остановился, его командир приказал всему личному составу покинуть верхнюю палубу и приступить к немедленному уничтожению секретных документов и аппаратуры. В результате обстрела была повреждена мачта, получили ранения члены экипажа, находившиеся на мостике, в том числе и командир. Но после того как на сторожевике был поднят сигнал «Следовать за мной для приёмки на борт лоцмана», «Пуэбло» в 14:30 вновь дал ход.

Попытка оторваться от катеров окончилась для американцев печально: в результате повторного обстрела были ранены ещё несколько человек, сжигавших в районе трубы секретные документы. Обо всех событиях, происшедших на корабле, известили радиоцентр. В ответ сообщили о направлении в район инцидента нескольких самолётов, но они так и не появились. «Пуэбло» застопорил ход, на борт корабля поднялась досмотровая группа. Экипаж «Пуэбло» собрали на палубе, всем связали руки, а глаза прикрыли тёмными повязками. Корабль взяли на буксир и в 20:30 привели в порт Вонсан, откуда американских моряков доставили на железнодорожный вокзал, там их уже ожидал поезд. Утром 24 января поезд прибыл в Пхеньян, и моряков поместили в тюрьме. В результате вооружённого инцидента погиб один и были ранены девять членов экипажа.

 

В шаге от войны

23 января после известия о задержании «Пуэбло» в 15:06 командующий Седьмым флотом приказал атомному ударному авианосцу «Энтерпрайз», атомному ракетному лидеру эсминцев и трём эсминцам немедленно перейти в южную часть Цусимского пролива. В 19:21 поступил приказ о размещении эсминцев как можно скорее у порта Вонсан вне территориальных вод КНДР на расстоянии 12 миль от берега, чтобы «быть готовыми участвовать в действиях по освобождению "Пуэбло"».

Президент Джонсон собрал совещание. Рассматривались различные варианты ответа: воздушный удар по Вонсану, минирование гавани и морская блокада. Но эти меры не были эффективны для оказания давления на КНДР, а только вели к возможному развязыванию войны. В этот момент ситуация могла привести к прямому столкновению между советским и американским флотами.

 

Опасное противостояние

Тихоокеанский флот сразу взял под наблюдение действия американцев. Гидрографическое (разведывательное) судно «Гидролог» встретило американскую группу во главе с атомным ударным авианосцем «Энтерпрайз» 23 января, едва она вышла из Сасебо. Причём «Гидролог» заблокировал путь движения авианосца «Энтерпрайз». Авианосцу даже пришлось дать задний ход. Утром 24 января два самолёта «Ту-16» выполнили разведывательный полёт над акваторией Японского моря.

А в Вашингтоне 24 января при обсуждении ответных действий советник по национальной безопасности Ростоу предложил дать приказ южнокорейским ВМС захватить советское судно, следующее за авианосцем «Энтерпрайз». Подобный «симметричный» ответ мог иметь тяжёлые последствия, ведь по американским данным за авианосцем «Энтерпрайз» во время его перехода шла советская атомная подводная лодка, и неизвестно, какой приказ имел её командир на подобный случай.

Вечером 25 января советский сторожевой корабль сопровождал американский эсминец, шедший из Сасебо для присоединения к ударной группе. 27 января большой ракетный корабль «Неудержимый» присоединился к «Гидрологу» и сторожевому кораблю для отслеживания действий американцев. «Неудержимый» вёл наблюдение с расстояния в 11–12 миль, при необходимости это гарантировало эффективное использование противокорабельных крылатых ракет.

 

Усиленно работала дипломатия

Американцы продолжали наращивать свою корабельную ударную группу, но усиленно работала и дипломатия. Ещё 23 января посол США в Москве Томпсон попросил о срочной встрече в МИД СССР и передал просьбу своего правительства оказать содействие в возвращении захваченного судна и его экипажа.

24 января командующий Тихоокеанским флотом США приказал кораблям оставаться на расстоянии 80 миль от побережья Северной Кореи. Кроме того, были прекращены разведывательные полёты в Японском и Жёлтом морях. 24 января американский представитель в Военной комиссии по перемирию в Корее вступил в контакт с представителем КНДР.

 

Неожиданная пресс-конференция

Как выяснилось, ни одна из сторон не считала свои действия противоправными, и они по-разному оценивали место происшедшего инцидента. Американцы настаивали на том, что захват их судна произошёл за пределами 12-мильных территориальных вод. Северокорейская сторона оправдывала свои действия тем, что американский корабль вторгся в её внутренние воды. Ссылаясь при этом на постановление своего правительства, в котором наряду с установлением ширины территориальных вод значительная часть Восточно-корейского залива, где произошло задержание «Пуэбло», объявлялась внутренними водами КНДР.

25 января в американской прессе зазвучали призывы нанести удар по порту Вонсан и силой освободить «Пуэбло». Основной причиной, по которой бомбардировка не состоялась, явилось то, что уже 26января в Пхеньяне на пресс-конференции командир «Пуэбло» признал: экипаж корабля занимался шпионажем.

 

Блок ликвидации не был приведён в действие

Американская сторона требовала возвращения судна и экипажа. В ответ корейская сторона настаивала на том, чтобы США принесли извинения и убрали свои войска. К этому времени у побережья Кореи было сосредоточено уже 32 надводных корабля ВМС США, в том числе три ударных авианосца, среди них атомный авианосец «Энтерпрайз».

Одновременно в КНДР уже началось изучение аппаратуры и документов с «Пуэбло». В приборном помещении корабля (илл. 2) обнаружили блок ликвидации, начинённый динамитом, но так и не приведённый в действие.

Иллюстрация 2. Приборное помещение «Пуэбло»

 

Просьба «проявить снисходительность»

Наконец 8 мая на переговорах представитель КНДР предложил свой вариант заключительного документа:

«Правительство США, подтверждая обоснованность признаний экипажа американского корабля "Пуэбло" и документальных доказательств, предъявленных представителем правительства КНДР в отношении того, что корабль, который был захвачен в порядке мер самообороны, предпринятых военными кораблями Корейской народной армии в территориальных водах КНДР 23 января 1968 года, неоднократно вторгался незаконно в территориальные воды КНДР и занимался разведкой важных военных и государственных секретов КНДР, берёт на себя полную ответственность и торжественно приносит извинения за то, что американский корабль вторгся в территориальные воды КНДР и совершил серьёзную разведывательную деятельность в отношении КНДР, и даёт твёрдую гарантию, что американские корабли впредь не будут больше вторгаться в территориальные воды КНДР. 

Вместе с тем правительство США, принимая во внимание тот факт, что члены бывшего экипажа американского корабля «Пуэбло», задержанного стороной КНДР, откровенно признались в своих преступлениях и обратились к правительству КНДР, обращается к правительству КНДР с настоятельной просьбой проявить снисходительность в отношении членов экипажа». 

Американский представитель должен был подписать этот документ от имени правительства США. Наступила продолжительная пауза — более полугода. Всё же 23 декабря подпись была поставлена. После этого 82 члена экипажа и тело погибшего матроса вернулись домой, а «Пуэбло» остался на приколе в гавани Вонсан (до 1999 года). Ныне корабль используется как туристический объект в Пхеньяне (илл. 3).

Иллюстрация 3. «Пуэбло» в Пхеньяне

 

Торговля копиями криптографических ключей

В США допускали, что шифрмашины с «Пуэбло» попали, хотя бы и в повреждённом состоянии, в руки советских криптоаналитиков. Но ежесуточная смена ключей внушала специалистам АНБ уверенность, что потери не катастрофичны. После внесения конструктивных изменений использование этих шифрмашин возобновилось.

До середины 1980-х в США не знали о налаженной американскими связистами торговле копиями месячных комплектов ключей. Ещё в 1967 году Джон Энтони Уокер, дежурный офицер связи в штабе командующего подводным флотом США в Атлантике, приехал в Вашингтон и, подойдя к входу в посольство СССР, пожелал поговорить с кем-либо из службы безопасности. Он принёс тогда для продажи месячные комплекты ключей для шифровальной машины «KL-47» и заявил, что имеет неограниченный доступ к шифровальной аппаратуре и ключам. Это были не пустые слова.

Так, с 1971 по 1974 год Джон Уокер проходил службу на корабле снабжения ВМС США «Ниагара Фоллз», который обеспечивал и деятельность американских войск, воевавших во Вьетнаме. На корабле находились секретные документы и ключи к шифровальным машинам, имевшимся на кораблях, включая подводные лодки и авианосцы, на шесть месяцев вперёд, а также большое количество ключей для американских сухопутных войск во Вьетнаме. Советской разведке стали доступны и ключи ВВС США, которые использовались для шифрования приказов стратегическим бомбардировщикам «В-52» при их налётах на Вьетнам.

В характеристике, подписанной флотским начальником Уокера в 1972 году, говорилось: «Джон Уокер в высшей степени лоялен. Отличается обострённым чувством долга и личной порядочностью в сочетании с большим чувством юмора. Дружелюбен, умён, прекрасно уживается с другими». Кое-что здесь вполне справедливо. Ведь Джон сумел вовлечь в продажу криптографических секретов брата, сына и даже своего стажёра, заменившего его на службе.

Особая ценность полученной через Уокера информации заключалась в возможности узнавать заранее об американских планах. Бывший глава резидентуры ЦРУ в Сайгоне с горечью вспоминал, что «на заключительном этапе войны во Вьетнаме противник обычно знал заранее о рейдах бомбардировщиков "В-52". Даже когда из-за плохой погоды самолёты уходили на запасные цели, вьетнамцам было уже известно, по каким из них будет нанесён удар». Да и на американском флоте замечали, что при проведении секретных маневров поблизости всегда оказывались советские корабли: «Как будто у них были дубликаты наших оперативных планов».

 

Атака в студёной ночи

Опасные инциденты происходили и с советскими кораблями разведки. Первая вооружённая провокация случилась ночью 28 декабря 1959 года против корабля «Унго» (илл. 4) у восточного побережья Кореи.

Иллюстрация 4. Судно радиотехнической разведки «Унго» (ГС-34)

 

Тогда с целью обеспечения скрытности активную радиолокационную станцию не включали. Вдруг наши моряки увидели силуэты трёх кораблей без ходовых огней и каких-либо других опознавательных знаков. Корабли быстро приближались. Один из них, без флага, не отвечая на запросы, прямо шёл на сближение и был опознан как малый противолодочный корабль. Командир «Унго» приказал направить один из прожекторов на гидрографический флаг ВМФ СССР, а вторым прожектором — освещать приближающийся к нему иностранный корабль. Почти у самого борта «Унго» тот развернулся и лёг на обратный курс. В 20 часов 40 минут тот же корабль вновь приблизился и без предупреждений дал по безоружному «Унго» четыре очереди из 40-миллиметровых автоматических установок. Затем «пират» скрылся.

На судне был разбит компас, повреждена радиоантенна, пострадал и корпус корабля. «Унго» уменьшил ход и лёг в дрейф, а «пират» вновь приблизился и открыл огонь. Один из снарядов попал в ходовую рубку, вахтенный рулевой матрос был убит. Раненый сигнальщик продолжал освещать флаг своего корабля, а пиратский корабль стоял так близко, что наши моряки успели подробно рассмотреть его. Подержав луч прожектора на советском флаге, «пират» неторопливо ушёл в сторону. Ушли во тьму и два других корабля.

В район инцидента вылетали самолёты ИЛ-28 авиации флота, и по тревоге был послан дежурный эсминец «Веский», он принял на борт раненых моряков. «Унго» своим ходом дошёл до базы.

 

Спасали лишь искусное маневрирование и хладнокровие

Большинство инцидентов связано со временем войны во Вьетнаме после вторжения американцев в 1964 году (1964–1975 гг.). Как известно, контингент США достигал 540 тысяч человек. Американские корабли в Южно-Китайском море шли тогда на прямое столкновение с советскими разведывательными судами. К счастью, обычно всё заканчивалось без серьёзных повреждений. Опаснее были нападения южновьетнамских патрульных катеров, нередко открывавших огонь на поражение и принуждавших следовать к берегу. Тогда спасали лишь искусное маневрирование и хладнокровие.

 

Время расцвета и время возрождения

В период конца 1960-х — начала 1970-х годов начался расцвет морской радиоэлектронной разведки. Строились новые суда, численность разведывательных кораблей в ВМФ приблизилась к 50 и поддерживалась на этом уровне более 20 лет. Экипажи в автономном плавании стали получать специальный морской паёк. В состав пайка входили: вобла, сухое вино, шоколад, соки, копчёности, сгущённое молоко. В море иногда одновременно находилось до 10 кораблей разведки. 

Разведывательные корабли Тихоокеанского флота во время войны во Вьетнаме постоянно располагались в Тонкинском заливе. Причём их командиры должны были своевременно определить подготовку палубной штурмовой авиации США к ударам по берегу и доложить об этом командованию. 

С развитием радиоэлектроники и гидроакустических средств в начале 1980-х годов была открыта возможность сверхдальнего обнаружения подводных лодок. Тогда же утвердился термин «освещение подводной обстановки» (ОПО). 

Создание и внедрение комплексов ОПО на разведывательные корабли было ответом на американские системы гидроакустического наблюдения «СОСУС». 

С тех пор средства нападения и обороны существенно изменились, обновились и задачи их разведки. С декабря 2004 года, после длительного перерыва, в России началось строительство серии новых кораблей радиоэлектронной разведки (илл. 5). По мореходным качествам и техническому оснащению эти корабли намного превосходят своих предшественников. 

Иллюстрация 5. Средний разведывательный корабль «Юрий Иванов»

 

По сообщениям американской прессы, в мае 2021 года корабль наблюдения ВМФ России провёл несколько дней у западного побережья Гавайских островов.