Не будет слишком большим преувеличением, если сказать, что слово «айтишник» входит в TOP(n) медийных мемов прошлого года, где n<10. При этом восприятие этого термина обществом можно описать цитатой «Балаганов не понял, что означает «статус скво». Но он ориентировался на интонацию, с которой эти слова были произнесены…» /Ильф и Петров, «Золотой телёнок».

Эти самые интонации «произнесения» слова «айтишник» довольно разнообразны. От откровенно комедийных или даже сатирических в анекдотах и развлекательных разномедийных каналах, до таких нелепых с точки зрения здравого профессионального смысла, как попытки связать «айтишность» с работой в компаниях с определёнными кодами экономической деятельности или входящих в некие списки с надуманными критериями для такого отсева.

При этом многие из портретов «айтишника», формируемых «деловыми» СМИ, анекдотами и ютьюбовскими каналами, трудно назвать привлекательным и с точки зрения визуального восприятия, и в контексте приписываемых представителям этой профессии деловых и морально качеств.

Но нарративы по части визуализации «типичного айтишника» можно оставить на совести создателей анекдотов, сценаристов и продюсеров. Серьёзный же «официоз» – доклады и дискуссии на деловых мероприятиях, пресс-релизы Минцифры и выступления чиновников этого ведомства перед общественностью должны вроде бы позволять выносить суждения о типичных «айтишниках» более близкие к реальности и касающиеся сути этого профессионального и социального явления – подходов к работе, роли и места «айтишников» в обществе, отношения представителей этой профессии к «дымам Отечества».

Судя по официальным источникам типичный подход «айтишника» к работе выглядит как траектория в пространстве концепций Open Source, DevOps и Agile.

Что же касается моральных качеств, то вольно или невольно описание позиционирования «айтишника» в современном обществе чиновниками и СМИ, особенно в материалах прошлого года, рисует образ капризного анфан террибль, претендующего на такой статус «обоснованно» вследствие своей «особой значимости» для экономики и общества в целом.

При этом и претензии на особый статус в особой экономике, и профессиональное существование в мире Open Source, DevOps и Agile оказываются благодатной почвой для формирование морали космополитизма, поощряемой, на удивление, некоторыми государственными кураторами «отрасли ИТ».

Тезисы, которыми всё ещё пытаются оправдать эту «значимость», звучат приблизительно так: «данные в цифровой форме являются ключевым фактором производства во всех сферах социально-экономической деятельности, что повышает конкурентоспособность страны, качество жизни граждан, обеспечивает экономический рост и национальный суверенитет»

Но можно ли говорить о повышении качества жизни граждан, когда одни благодаря цифровым технологиям дистанционно легко оплачивают покупки в Хэрродс, переводя «в один клик» миллионы долларов, а другие работают за рулём такси по 16 часов в день в связи с тем, что цифровые технологии заказа снижают в конечном итоге удельные доходы водителей?

Что же касается высказываний о данных в цифровой форме, как ключевом факторе производства» вкупе с утверждениями о том, что «… пройдет какое-то время, и любой товар будет так оцифрован и будет находиться в таких информационных цифровых платформах, что без использования информации из этих платформ вообще нельзя будет ничего построить и модернизировать …», ТО ЭТИ ТЕЗИСЫ НЕ ВПОЛНЕ КОРРЕКТНЫ.

Модернизация ВСЕГДА (а не только «пройдёт какое-то время») осуществляется в рамках тех платформ, где хранится информация об изделии. Будь этой платформой кульман, арифмометр и чертёж или будь этой платформой компьютер с графической периферией (монитор, плоттер, принтер).

При этом ПО ЧЕРТЕЖАМ, КАКИМИ ДРЕВНИМИ БЫ ОНИ НЕ БЫЛИ, ВСЕГДА МОЖНО «ПОДНЯТЬ» ПРОЕКТ в самом современном компьютере: ввести данные с чертежей и спецификаций в ту или иную платформу, которая выбрана на смену кульману.

А вот сохранённая в компьютере информационная модель лет через пять уже может и не «прочитаться» новой «ещё более лучшей платформой».

Возвращаясь же к вопросу о реалиях, стоящих за термином «айтишник», то таковых существует как минимум две.

Одна – это добросовестный помощник тех, кто использует информационное моделирование и инженерный анализ на основе обработки Больших Данных (Big Data) для проектирования и строительства капитальной инфраструктуры производства, для конструирования станков, транспортных средств, для геологоразведки, в общем – для создания и эксплуатации «заводов, газет, пароходов».

И эта часть «айтишного» сообщества – это «золотой фонд» мира «айтишников», это подводная часть айсберга ИТ, обеспечивающая стабильность спроса на услуги «отрасли», проросшей своими корнями в разные сферы производства и управления.

Видимая же надводная часть айсберга ИТ, ещё одна реальность «айтишного» позиционирования – это упомянутый анфан террибль, интегрированный в уберизированное крыло «цифровой экономики» и находящийся под особо заботливой опекой чиновничества от ИТ. Опекой, назойливость и формы которой иной раз напоминают сцены заботы о бравом солдате Швейке во время его пребывания в сумасшедшем доме. В книге иллюстрацией апофеоза опеки такого пошиба стала ситуация, когда «Швейка взяли под мышки и отвели в отхожее место, где его попросили удовлетворить большую и малую физиологические потребности. Об этой чудесной минуте Швейк рассказывает с упоением…. Приведем только одну фразу: “Один из них при этом держал меня на руках”, – вспоминал Швейк».

Причины повышенной заботы о той части «айтишного» сообщества, что работает на экономику маркетплейсов, финансовых спекуляций и кибер«спорта» можно поискать ещё и в том, что эта «тусовка» является инструментом для впрыскивания в экономику т. н. «вертолётных денег».

Делать это напрямую нельзя, т. к. подобные предложения встречают отпор со стороны тех, кто привык жить своим трудом, а не подписываться на кабалу обязательств перед транснациональным «собесом». Хотя недавно некоторые послабления в этой части обеспечила «коллективному Западу» «модная болезнь».

Долгое время удобным инструментом «вертолётноденежной» (по сути) стимуляции экономики была трансформация в покупательную способность финансовых потоков, многоступенчато пропускаемые через аналоги «доткомов» в «силиконовых долинах» разных стран.

К этому можно добавить интересные наблюдения, которые можно было сделать 10-15 лет тому назад, когда представительства «голубых фишек» мирового ИТ-рынка любили широко освещать на пресс-конференциях и просто на конференциях результаты своих проектов в крупнейших отечественных финансовых и нефтегазовых компаниях. На слайдах тогда обращала на себя внимание инфографика, из которой следовало, что вероятности соблюдения сроков выполнения проектов и удовлетворённости их результатами описываются вероятностью выпадения орла или решки при падении монеты после её броска в воздух. Но проекты эти множились и поощрялись.

Журнал Forbes в 2018 году поделился с читателем историей десятилетней давности, когда пришедший в крупный банк маститый «цифровой трансформатор» за 4 млрд долларов трансформировал свой новый объект, добавив в портфолио сервисов онлайн- и мобильный «банкинги» и создав ЦОД, современные службы CRM, call-центра и т.п. Интересным фактом, отражённом в материале Forbes, было то обстоятельство, что после череды сбоев и как-то случившейся остановки «процессинга» на 1,5 часа инноватор был отстранён от руководства ИТ-трансформацией и был «наказан» перемещением на пост старшего вице-президента по цифровому бизнесу.

Сегодня эта лафа кончилась и «цивилизованный» мир скорбит о судьбе «джунов» и «мидлов», а на страницы СМИ время от времени выплёскиваются новости о масштабных сокращениях в «ИТ-гигантах», скрытых за фасадами Интернет-магазинов и «маркетплейсов». Сокращениями с солидными компенсациями, за которыми продолжают торчать уши «вертолётных» денег, вводимых в экономику через каналы некоторых сфер жизни ИТ.

На модель жизни надводной части айсберга ИТ может претендовать мир мультяшек из фильма «Кто подставил кролика Роджера». Сюжет картины развивается в городе, где многопланово соседствуют и сосуществуют реальные люди и мультяшки, персонажи рисованные, но одновременно и вполне себе живые и интегрированные в реалии жизни. По ходу фильма частный детектив расследует преступление, в котором подозревается мультяшка кролик Роджер. В финале картины выясняется, что рисованный Роджер был лишь пешкой в большой игре реальных людей за обладание земельными активами города.

Киношная модель мира сосуществования надуманных персонажей и людей с известными оговорками описывает положение в обществе той части «айтишников», что имеют отношение (напрямую или через цепочку «посредников») к нарисованной «цифровой экономике», к «вертолётным» технологиям финансовой экономики.

Упомянутый фильм из конца 80-х прошлого века вспоминается и наполняется ИМХО новыми смыслами по мере того, как разворачиваются события вокруг исхода (?) из страны «айтишников» активной и пассивной пацифистской закваски.

Среди представляемых в медиа «айтишников», перешедших границы лимитрофов, окружающих Россию, удалось найти лишь представителей видового семейства «анфан террибль». И до сих пор не приведено достоверных цифр, описывающих долю «айтишников» в общем числе переместившихся лиц. Хотя именно на «айтишной» окраске «перемещенцев» акцентируют внимание СМИ в своих публикациях и Минцифры своими инициативами.

В результате в глазах народа «подстриженными» под одну гребёнку «косящих от мобилизации» оказываются все «айтишники». Тогда как каждый индивид из этого профессионального сообщества и отдельные его видовые группы вправе претендовать на свою идентичность в медийном освещении резонансного явления.

Более того, вынесение на общественное обозрение пристального внимания именно к «айтишникам» в контексте работы того инструмента управления рабочими ресурсами, что скрывается за термином «бронь», не только необоснованно, но и вредно, т. к. вносит в общество раскол по формальному профессиональному признаку в дополнение к расслоению популярности «ремёсел» по признаку дифференциации оплаты труда, не имеющей внятного объяснения.