Для многих граждан России, относящих себя к поколениям старших возрастов, каждый юбилей начала ВОВ ощущается и переживается до сих пор как нечто глубоко личное. Здесь и чувство тяжёлых потерь и радостное осознание больших достижений, прежде всего, общей Победы и послевоенного возрождения.

 

Стали братьями и сестрами...

Не вдруг, а через неимоверные страдания и самоотверженный труд была достигнута желанная Победа, осенью 1941-го чужим глазам казавшаяся сомнительной мечтой. Но пришёл её срок и она наступила, вопреки тяжёлым поражениям советских войск в первые месяцы противостояния и вопреки вражеским ожиданиям распада страны с её погружением в новую гражданскую войну.

Как мы знаем, единство народа и его вождей, ярко проявленное в историческом обращении «Братья и сестры!», сохранило управляемость огромной страной и обеспечило Победу в 1945-м. Кажется, сама жизнь выдвинула тогда руководителей, благодаря своим талантам, энергии и самоотверженности ставших подлинными организаторами успехов на фронте и в тылу. Многие из них ныне почти забыты.

 

Ахиллесова пята

Напомним одного из этих богатырей — Иван Терентьевич Пересыпкин (1904-1978). Поприще ему выпало самое незавидное: он в военные годы возглавлял всю связь в СССР, военную и гражданскую. Как известно, многие беды советской армии в первоначальный период боёв были связаны именно со слабостью организации военной связи и, как следствие, потерей управления войсками. К сожалению, осознание подобной уязвимости вооружённых сил в довоенный период сильно запоздало. Так, в выступлении на расширенном заседании Политбюро ЦК ВКП (б) в мае 1941 года Сталин сказал: «…О средствах связи. Это действительно наша ахиллесова пята. Но думаю, что здесь едва ли можно быстро сделать что-нибудь серьёзное, сейчас же устранить имеющиеся в этой области  недостатки. Придётся какое-то время исходить из того, что есть».

 

Паренёк со ртутного рудника

Достойно нашего внимания то, как произошло выдвижение И. Т. Пересыпкина, да и само становление его как специалиста. Родился он близ Горловки, рано лишился отца. Его подростковые годы пришлись на время гражданской войны. Чтобы выжить, Иван стал работать на соседнем ртутном руднике, а с приходом Красной Армии в 1919 г. прибавил себе два года и записался добровольцем. Почти всё недолгое время службы проболел тифом и воспалением лёгких, в 1920 г. был уволен по несовершеннолетию. Помыкавшись в поисках заработка, в 1921 г. вернулся на ртутное производство. Его энергичная натура проявила себя и в мае 1923 г. Иван Пересыпкин поступил по комсомольской путевке в военно-политическую школу Украинского  военного округа в Киеве. После её окончания в следующем году он стал политбойцом в кавалерии, в 1-й Запорожской дивизии Червонного казачества, дислоцированной тогда в г. Проскурове (ныне г. Хмельницкий). Пришлось ему послужить в сапёрном и связном эскадронах, пока в 1932 г. его не назначили сначала комиссаром, а затем и командиром эскадрона связи.

 

«Неуд» по математике

Много позже Иван Терентьевич с благодарностью вспоминал, что выдвигая его, комдив П.К. Потапенко советовал: «Учиться тебе надо, хлопец... Через пять, десять лет все мы такие вот, как я, или честно должны уйти, или тормозом станем. Я ведь и матерюсь иной раз почему? Слов не хватает. А должно хватать...». И помогал, как мог. Уже осенью Пересыпкин сдал экстерном экзамены за курс кавалерийской школы. Ещё раньше он начал основательно готовиться к поступлению в Высшую военную электротехническую школу комсостава РККА (будущую академию связи), имея лишь начальное образование в рудничной школе. Всё же к осени 1932 г. позади остались и предварительные испытания, и учёба на подготовительных курсах. Той осенью его вызвали в Ленинград для сдачи вступительных экзаменов и на испытании по математике он получил "неуд". К счастью, командование академии получило из Москвы разрешение в связи с недобором слушателей принять условно всех, имевших командный стаж и получивших на экзаменах по одной двойке. 

Наконец, в июне 1937 г. Пересыпкин после окончания академии вместе с очередным воинским званием — капитан получил направление в Москву на должность военного комиссара НИИС КА.

Илл. 1. Иван Терентьевич Пересыпкин (1904 – 1978)

 

Неуёмный военком

Военком быстро нашел общий язык с главным инженером института, будущим академиком АН СССР, бригадным инженером М. В. Шулейкиным, с чьим именем связано развитие средств военной радиосвязи. Хотя в институте был создан мощный задел конструкторских разработок, из-за слабой технической базы промышленности новая аппаратура воплощалась лишь в опытных образцах. В то время, как армия и флот испытывали острый недостаток в средствах связи, малочисленные предприятия электропромышленности обеспечивали крайне незначительный объем их производства.

Спустя всего полгода, И.Т. Пересыпкин  был назначен военным комиссаром Управления связи Красной Армии (УСКА) и стал полковником. Уже летом 1938 г. ему пришлось включиться в боевую работу Управления в ходе подготовки и ведения военных действий  у озера Хасан на Дальнем Востоке (29 июля — 11 августа). Ещё до этих событий медленное строительство линий связи, нехватка самих средств связи и низкая укомплектованность личным составом потребовали оперативного разрешения. Поэтому энергичный и ответственный военком, заручившись поддержкой начальника УСКА, обратился за помощью к наркому обороны К. Е. Ворошилову.

Пересыпкин подготовил ему в июле 1938 г. доклад «О состоянии вопросов  связи в РККА и подготовки страны в отношении связи». В сопроводительной записке  он просил принять его для личного доклада по существу затронутых вопросов. В январе 1939 г. Пересыпкин направил наркому обороны очередной доклад — «Готовность средств связи НКО к войне по состоянию на 25 января 1939 года». В нем он сделал вывод: «Создалось исключительно тяжелое положение со строительством связи и в этом вопросе мы сильно отстаем от наших вероятных противников».

 

Обстоятельный анализ накануне войны

Известно, что после хасанских боёв войска связи были подвергнуты серьезной критике на заседании Политбюро ЦК ВКП (б). Причём много претензий в первую очередь предъявлялось УСКА и радиоцентру Узла связи Наркомата обороны (НКО). Разбор с поиском виновных и спешная разработка мер по улучшению работы радиостанций военных округов затронули и Пересыпкина. Ему, как военкому, пришлось писать в феврале 1939 г. докладную записку в ЦК с обстоятельным описанием всех недостатков в работе радиоцентра Узла связи НКО, их причинах, а также о принятых и намечаемых мерах по радикальному улучшению радиосвязей НКО.

Тогда же, в феврале 1939 г., К. Е. Ворошилов предложил И.Т. Пересыпкину занять должность начальника УСКА. Иван Терентьевич отказался, сославшись на отсутствие достаточного опыта и необходимой подготовки. Всё же было решено назначить Пересыпкина заместителем начальника УСКА. 

Ещё оставаясь военкомом, в марте он направил доклад начальнику Политуправления РККА З. Л. Мехлису, в котором, опираясь на мнение специалистов НИИС КА, тщательно проанализировал обеспеченность РККА средствами связи в мирное и военное время, а также обосновал вывод об угрожающем положении со средствами связи в армии и флоте.

 

«Мы решили вас назначить...»

Вероятно, государственный масштаб мышления автора доклада впечатлил его читателей и вскоре И.Т. Пересыпкина вызвали в ЦК  ВКП (б), где с ним беседовали о состоянии войск связи и посоветовали пока не уезжать в отпуск. Дальнейшие события со слов Пересыпкина развивались так.

«9 мая 1939 г. в 10 часов вечера, когда я еще находился на работе, раздался звонок правительственного телефона. Человек, не назвавший себя, но спросивший меня, кто у телефона, сказал: Вам, товарищ Пересыпкин, нужно сейчас же приехать в Кремль к товарищу Сталину».

«Поздоровавшись и внимательно  посмотрев мне в лицо, Сталин неожиданно  для меня сказал: «Мы решили назначить вас народным комиссаром связи. Как вы к этому относитесь?» Трудно передать состояние, в котором я находился в тот момент. Все что угодно я ожидал от этой встречи, но только не этого. Волнуясь, я ответил примерно следующее: я не так давно окончил академию и работаю менее двух лет. До поступления в академию командовал всего лишь эскадроном связи дивизии. Я совершенно незнаком с предлагаемой мне работой и не в силах справиться с таким огромным масштабом. Не справлюсь с этой должностью, товарищ Сталин, — сказал я, — и потому прошу не назначать меня на этот ответственный пост. «Что касается масштаба работы, который  вас пугает, то это ничего. Мы вам поможем». Я пытался что-то сказать, шел за ним следом, но Сталин снял трубку телефона и, набрав номер, сказал кому-то: «Наркомом связи назначаем И. Т. Пересыпкина. Завтра опубликовать в печати». Он повернулся ко мне: «Поезжайте сейчас же в ЦК, там подготовьте предложения о составе коллегии Наркомата связи. Если хотите взять с собой кого-либо из военных, хорошо знающих связь, включайте и их в проект решения»... В ЦК, прощаясь со мной, в шутку сказали: "В наркомат в форме не ходите. Там привыкли иметь дело с военными более высоких званий". А ведь я никогда не носил гражданской одежды, и у меня ее попросту не было. Когда после ночной работы в ЦК где-то около 6 часов утра я вернулся домой, жена моя не спала. Она спорола с гимнастерки петлицы, загладила их следы утюгом. Получилась распространенная в то время «наркомовка». Мы с ней выпили по бокалу шампанского из бутылки, оставшейся после первомайских праздников... Утром поехал в Наркомат связи».

До Пересыпкина в 1936-38 годах в Наркомате связи (НКС) сменились четыре руководителя. Это были крупные политические фигуры, но в ведомстве связи заметного следа они не оставили. Поэтому будни нового наркома начались с разработки  «Устава о дисциплине работников связи СССР» и положений: о НКС СССР; об областных Управлениях НКС; о районных конторах связи. Впервые руководящие органы связи стали выстраиваться как органы управления отраслью народного хозяйства со своей технической политикой. Уже к 1 сентября 1939 г. был разработан и сводный материал о готовности формирований НКС по семи военным округам. В дальнейшем в новых пограничных регионах ускоренными темпами реконструировали системы связи, настроив их на взаимодействие с действовавшей в СССР системой, что обеспечило Москве надёжную связь с этими территориями.

 

Предвоенные заботы

Да и по стране у связистов был непочатый край работы. К сожалению, в СССР исторически сложилось так, что проводная связь имела радиальное построение. Линии связи расходились от Москвы к республиканским и областным центрам, от них – к районным центрам, от райцентров – к сельсоветам и колхозам. Поэтому в предвоенные годы начали усиленно строить соединительные линии между районами разных соседних областей. И, как показал военный опыт, сделанное принесло пользу.

Эти каждодневные хлопоты плавно перетекли в военные заботы, когда настал их срок. И. Т. Пересыпкин вспоминал: «Также имевшийся накануне войны существенный недостаток – это полное отсутствие междугородних кабельных линий и запасных узлов связи. Когда я начал работать в Наркомате связи, специальным постановлением правительства нам разрешили построить в Москве запасной узел связи. К началу войны он полностью закончен не был. Но мы все же туда аппаратуру внесли, т. к. если бы, не дай Бог, упала бы какая-нибудь крупная бомба на Центральный телеграф, то Москва сразу же лишилась бы всех связей (и телеграфных, и телефонных) со всей страной, по всем направлениям. Мы построили здание в глубине на 35 м, недосягаемое для вражеских бомб. К этому узлу были проведены линии связи по линиям метро. Там мы установили несколько передатчиков с антеннами. Но это был единственный узел, который гарантировал нам, что воздушное нападение противника на средства связи нашей столицы не повлияет на их нормальную работу.

Мы хорошо чувствовали неумолимое приближение войны: за несколько дней до 22 июня 1941 г. дипломаты, находившиеся в Москве, никак не могли попасть по телефонным связям в свои страны. Берлин все время тормозил эти связи. Это было примерно в середине июня...

С первых дней войны все средства и, прежде всего, резервные и запасные узлы были приведены в полную боевую готовность.

Кроме того, в первый же месяц войны своим приказом мы перевели весь руководящий состав наркомата, предприятий связи Москвы, Ленинграда, областных центров, республиканские и областные управления на казарменное положение. Люди постоянно находились на рабочих местах, обеспечивая устойчивую связь.

По плану мы должны были сформировать большое количество частей связи и вместе с телеграфными, телефонными каналами и мощными радиостанциями передать их военному командованию.

Затем мы должны были развернуть огромную сеть учреждений военно-полевой почты».

 

Вся связь страны или настоящий полковник

22 июля И. Т. Пересыпкина назначили заместителем наркома обороны И. В. Сталина и начальником Управления связи Красной Армии с сохранением поста наркома связи. Сразу же повысился статус Управления связи, оно стало Главным управлением (ГУСКА). При этом неизменным осталось звание Пересыпкина — полковник. Правда, в декабре 1941 г.  он стал генерал-лейтенантом, а 21 февраля 1944 г. — первым маршалом войск связи. Войска связи и созданы были под его руководством, на завершающем этапе войны они включали в себя до 10% численного состава всей действующей армии.

В ведении И. Т. Пересыпкина находилось также снабжение войск радиоразведки и  правительственной связи, хотя они входили в состав НКВД.

Особенно тяжёлое положение в снабжении действующей армии средствами связи сложилось осенью-зимой 1941 г. Тогда демонтированные заводы электропрома находились в пути на восток или осваивались на новых местах, а поставки по ленд-лизу только начинались. Фронт вплотную подошёл к Москве, где всё возможное тоже было демонтировано, снято и вывезено. С огромным трудом удавалось хоть как-то снабдить связистов вновь формируемых частей. В такой ситуации решено было воссоздать в Москве два завода в опустевших корпусах на остатках оборудования. В конце января 1942 г. ГУСКА сумело организовать воздушный мост Москва — Ленинград. Из блокадного города вывезли часть специалистов завода «Красная заря» вместе с семьями и даже станки. Ленинградцев подлечили, и они смогли приступить к работе.

Вскоре был пущен и второй завод, производивший радиоаппаратуру из деталей радиоприёмников, сданных населением на склады контор связи в первые дни войны. На радиозаводе в основном работали подростки. «Оба завода вполне оправдали надежды. Они начали выпускать продукцию раньше эвакуированных предприятий. Первый завод за 1942 год выпустил 130 тысяч телефонных аппаратов, более 200 коммутаторов и 20 весьма сложных в изготовлении аппаратов Бодо, второй — более 20 тысяч переносных радиостанций».

 

Под личным контролем

Начиная с московской битвы, И. Т. Пересыпкин неизменно лично на месте контролировал подготовку связи к крупным операциям войск и участие в них связистов. Его сталинградская командировка длилась три месяца. «В начале ноября 1942 г. Ставка Верховного Главнокомандования командировала меня в район Сталинграда... В предстоящей операции "Уран", имевшей целью окружение группировки фашистских войск, в районе Калача должны были соединиться войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов, которые должны были встретиться на поле боя, действуя навстречу друг другу. Мы отлично понимали, что в случае отказа связи в момент встречи могла возникнуть опасность их взаимного поражения.  В штабы участвовавших в этой операции фронтов были высланы все отправные данные, необходимые для организации радиосвязи встречного взаимодействия, как мы ее тогда называли».

Вот отзыв командующего Донским фронтом К. К. Рокоссовского о переменах в состоянии связи под Сталинградом.

В период обороны: «Трудности в поддержании устойчивой связи испытывались не только внутри фронта и армий, но и в общении со Ставкой Верховного Главнокомандования... Самолеты  противника  непрерывно  разрушали  проводную связь со штабами соединений, а радиосредствами штабы пользовались неумело... Нередко командиры и штабы не использовали радиосредства, боясь засечки их врагом, что в ходе боя наносило ущерб управлению войсками». 

В ходе операции "Уран": «Основными средствами связи с войсками в ходе операции должны были стать радио и подвижные средства связи. Кроме того, штабы фронтов имели устойчивую проводную связь с армиями и через них со стрелковыми соединениями. На период наступательной операции по ликвидации окруженных вражеских войск заблаговременно была создана сеть командных и наблюдательных пунктов. Основной командный пункт Донского фронта находился в Заворыкине (18 км севернее Фастова) и со всеми армиями имел связь: телеграфную, телефонную, по радио, офицерами связи. Кроме того с армиями имелась связь по телефону ВЧ».

Илл. 2. Переговорная таблица дежурного радиста (лицевая сторона)

 

Илл. 3. Переговорная таблица дежурного радиста (оборотная сторона)

 

Победа над недооценкой

Ныне кажется удивительным, как могли советские бронетанковые части и авиация воевать без радиосвязи. На какие ухищрения приходилось идти, какие замысловатые системы "покачиваний" крыльями использовать в воздушных боях. Результатом стали массовые потери вовсе не отсталых боевых машин, а главное, их экипажей. Как известно, эффективное использование танков и самолётов началось в 1943 г., в значительной степени благодаря широкому внедрению радиосвязи в войсках. И роль И. Т. Пересыпкина в этом успехе трудно переоценить. Для этого пришлось победить недооценку радиосвязи. Вот содержание одного из документов начального периода войны, опубликованного на интернет-портале "Память народа":

«Получена директива Начальника Связи Красной Армии генерал-лейтенанта Пересыпкина 14.2.42 г.

Отмечаются случаи прекращения работы радиостанций из-за отсутствия на них бензина. Нередко по этой причине не работают и двигатели для зарядки аккумуляторов. Отсутствие запасов горючего на радиостанциях создаёт угрозу потери управления войсками. Продолжают иметь место случаи отставания автомобильных радиостанций штабов из-за плохой проходимости дорог, а выделение тракторов для помощи в движении радиостанциям не организуется. Приказываю:

1. Создать неснижаемый запас бензина для радиостанций и зарядных агрегатов из расчёта пятидневной работы.

2. Все случаи прекращения работы радиостанций из-за отсутствия горючего рассматривать как чрезвычайные происшествия, производить по ним расследование и виновных привлекать к ответственности.

3. При перемещениях штабов выделять в распоряжение начальника связи необходимое количество тягачей для буксировки радиостанций.

О принятых Вами мерах донесите по телеграфу к 15.2.42 г.».

 

Радиосвязь становится нормой

Пришлось ГУСКА преодолеть и радиобоязнь, прежде всего командования.

Некоторые основания «боязни» радиосвязи, вероятно, были, ведь противник в течение всей войны активно вёл радиоразведку. Поэтому её подавление являлось важной задачей войск связи, оно во многом способствовало и преодолению радиобоязни. Но гораздо эффективнее подействовало предложенное Пересыпкиным введение штатных, или, как их стали называть, личных, радиостанций командующих войсками фронтов и армий. Пересыпкин подчеркивал: «Правило должно быть железным без каких-либо исключений: где бы ни был командующий — радиостанция должна быть с ним. Это подтянет и нижестоящие штабы: им тоже придется держать радиостанции рядом». Положение о штатных радиостанциях было подкреплено  приказом Ставки Верховного Главнокомандования и явилось  первым шагом в осуществлении всестороннего внедрения радиосвязи в войсках. Велика здесь роль и квалифицированных кадров связистов.

В системе Наркомата связи СССР их готовили пять институтов, большое количество техникумов. По данным Пересыпкина, военные связисты обучались в Академии связи, на курсах совершенствования командного состава связистов и в десять военных училищах связи. Все они в начале войны перешли на сокращенный курс обучения. Например, в Академии связи подготовка инженеров продолжалась только два года. А в училищах обучение велось всего лишь три месяца. Кроме того, была создана широкая сеть курсов младших лейтенантов связи. На передовой они находились недолго. В среднем через один-два месяца каждый из них или погибал, или получал ранение. Действовали также десять курсов по подготовке радистов, где их обучали в течение трех месяцев. В Горьком имелась школа старшин-радистов, которых готовили для работы на мощных телеграфных станциях.

Илл. 4. Распоряжение о применении аппаратов «Селектор»

 

Илл. 5. И. Т. Пересыпкин

 

Секретная информация

Всех связистов обучали применению средств засекречивания сообщений. Самыми распространёнными из них были разнообразные переговорные и сигнальные таблицы (пример — илл. 2, 3), кодированные карты, условные наименования соединений и фамилий командиров. В переговорных таблицах было предусмотрено место для вписывания числового переменного ключа (илл. 3).

Конечно, при необходимости шифровальщики обеспечивали более сложное засекречивание. Документ, приведённый на илл. 4, свидетельствует о постоянном внимании И. Т. Пересыпкина к надёжности шифрованной связи. В нём идёт речь о приборах «Селектор», автоматически шифровавших телеграммы, передаваемые аппаратом «Бодо». Вот его содержание: «В связи с тем, что приборы "Селектор" не обеспечивают достаточную устойчивость шифрования, впредь до получения новых шифрдисков, при использовании приборов "Селектор" по радио обязательно проводите предварительное кодирование по переговорным таблицам следующих сообщений:

а) всю документацию имеющую гриф "Секретно",

б) оперативные сводки,

в) разведывательные сводки,

г) вопросы по уточнению перевозок и перебросок частей и соединений,

а при ведении прямых переговоров предварительному кодированию по переговорным таблицам подлежат:

наименования частей, соединений, населённых пунктов, название местностей, должностных лиц и их званий, а также важные числовые данные.

Одновременно с этим требую строгого и точного соблюдения временной инструкции по применению установки "Селектор", утверждённой мною 16 мая 1943 г. с настоящими дополнениями. Генерал-полковник войск связи И. Пересыпкин».

Иван Терентьевич руководил и военными, и гражданскими связистами СССР до 22 июля 1944 г., с этого времени он сосредоточился на задачах войск связи, а НКС возглавил его заместитель. В послевоенные годы ещё 10 лет, пока позволяло здоровье, И. Т. Пересыпкин продолжал служить, организуя связь Сухопутных войск. За этим последовала активная общественная деятельность на многих поприщах, в том числе и на посту председателя Федерации радиоспорта СССР.