70 лет назад, в июне 1950 года, началась война в Корее. К тому моменту ещё не отслужила свой срок техника времён Второй мировой, но стало массово применяться и новое вооружение. Например, именно тогда состоялся первый в истории воздушный бой между реактивными самолётами, закончившийся победой советских лётчиков. Американцы впервые массово использовали для транспортировки личного состава и снабжения своих частей новый вид транспорта – вертолёты. Разумеется, противоборствующие стороны активно совершенствовали шифровальное дело, радиоразведку и криптоанализ.

 

РАССТАНОВКА СИЛ

В 1945 году Корейский полуостров был разделён надвое. Территорию севернее 38-й параллели заняли советские войска, и вскоре там была образована Корейская Народно-Демократическая Республика (КНДР), а южнее разместились американцы, что, в свою очередь, привело к образованию Южной Кореи.

Начало войне положил руководитель КНДР Ким Ир Сен. 25 июня 1950 года северяне атаковали южан и быстро их разгромили. Но в войну вмешались США, и северокорейская армия была вынуждена отступить.

СССР направил в помощь КНДР 64-й истребительный авиакорпус (ИАК) в составе двух авиадивизий, подразделений зенитной артиллерии, прожекторных частей, радиолокационных станций, радиотехнических подразделений и т. д. Общее число советских военнослужащих, участвовавших в боевых действиях, составило примерно 26 000 человек. Кроме того, на стороне КНДР воевали подразделения китайской армии (так называемые китайские народные добровольцы) численностью более миллиона человек.

Коалиция южан включала 17 государств. Большую часть «войск ООН» представляли вооружённые силы США, а также подразделения из Австралии, Бельгии, Великобритании, Греции, Канады, Колумбии, Люксембурга, Нидерландов, Новой Зеландии, Таиланда, Турции, Филиппин, Франции, Южной Африки, Эфиопии.

 

СО СТОРОНЫ США

Американцы подошли к Корейской войне,имея большой опыт в области криптоанализа и радиоразведки. Напомним, что именно США стали пионерами в области перехвата и дешифрования телеграфных сообщений во время гражданской войны 1861–1865 гг. Триумфом американских криптографов стала операция «Магия» — успешный криптоанализ японских шифров во время Второй мировой. Тогда американцы получили массу ценной информации, приблизившей победу союзников на Тихом океане. В 1949 году криптографические службы в армии, флоте и ВВС были объединены в Агентство безопасности связи ВС США (AFSA). В этой организации сосредоточилась вся криптографическая деятельность страны.

Тем не менее нападение КНДР на Южную Корею стало неожиданностью. Одно из первых, если не первое перехваченное американцами сообщение, имеющее отношение к войне, датируется 27 июня, но оно не было переведено вплоть до октября. В этой радиограмме речь шла о передвижениях ряда северокорейских дивизий.

Полосковый шифратор М‑138

 

В июне 1950 года, до начала войны, американские военные имели всего двух специалистов, работавших на северокорейском направлении (криптоаналитика и переводчика). Однако к ноябрю их было уже 36 человек. В начале 1951 года число специалистов, работавших на корейском направлении, возросло до 49, а в марте 1953 года – до 87. В связи с активным участием в боевых действиях китайцев число специалистов AFSA также неуклонно возрастало. Если до начала войны в штате было 83 переводчика с китайского, то к ноябрю их число выросло до 131, а в феврале 1951 года- до 156.

Американцы и их союзники использовали различные средства шифрования. На низшем уровне управления войсками применялись ручные шифры, главным образом шифрблокноты с гаммой и кодовые таблицы. Также применялись простейшие механические шифраторы – дисковые (М-94) и полосковые (М-138 и др.).

В звене батальон — дивизия основным средством был шифратор М-209 конструкции знаменитого шведского криптографа Б. Хагелина, выпускавшийся в США по лицензии. Массово применялся и английский шифратор Typex, основой для которого послужила немецкая «Энигма», и ограниченное применение нашли американские шифраторы, разработанные в период Второй мировой войны.

Первый американский криптоаналитик из AFSA, лейтенант Дэвид Мюррей, прибыл на полуостров 19 июля 1950 года. Для организации радиоперехвата он стал использовать оборудование частей американских ВВС, дислоцировавшихся в районе Токио. Таким образом обеспечивалась дешифровальная поддержка действовавшей над Кореей 5-й воздушной армии ВВС США (5 ВА).

Однако работы по перехвату и криптоанализу начались гораздо раньше благодаря Дональду Николсу, который жил в Сеуле, числился как майор вооружённых сил США и возглавлял небольшой нештатный разведотдел, работавший в интересах 5 ВА. По собственной инициативе он привлёк к работе двух корейцев – радиооператора и криптоаналитика. В начале войны северокорейские шифрсистемы были довольно слабыми и легко подвергались дешифрованию даже такой небольшой командой. К 14 июля большинство шифрсистем Северной Кореи было вскрыто, после чего группа Николса читала более 90% северокорейского трафика. Однако 31 июля было замечено, что стойкость северокорейских шифров значительно возросла.

Хотя работа по перехвату и криптоанализу северокорейских сообщений была организована, это не означало, что проблем не было. Среди всего трафика (львиную долю которого занимали советские и китайские радиограммы) необходимо было найти корейские. Ещё одна проблема – не хватало линий связи. При этом AFSA были у связистов далеко не в приоритете.

Но всё же если ВВС и армия США сумели организовать радиоразведку на корейском ТВД, то ВМС не сумели. Уже готовое к командировке в Корею подразделение было отозвано из-за отсутствия необходимой техники.

15 сентября началось контрнаступление южан. Командующий войсками ООН генерал Дуглас Макартур проигнорировал ультиматум КНР о вступлении китайцев в войну при пересечении американцами и их союзниками 38-й параллели. НAFSA о скоплении китайских войск у границы, он до последнего не верил, что Китай сдержит обещание. 25 октября китайская армия перешла в наступление, и восьмая армия США поспешно отступила.

Дисковый шифратор М‑94

 

Главной задачей американских специалистов было заблаговременно предупреждать о наступательных действиях КНДР. А основной проблемой – нехватка переводчиков.

Вскоре появилась новая проблема –советские истребители, и понадобились переводчики с русского. Большое количество радиопереговоров советских пилотов было обусловлено тактикой. Воздушным боем управляли с земли, основываясь на данных РЛС (бортовых радаров ещё не было).

Для перехвата переговоров наших пилотов была установлена специальная станция, на которой работали восемь переводчиков с русского языка.

В октябре 1951 г. американская радиоразведка доложила о появлении в Северной Корее истребителей МиГ-15. 13 октября 307-я группа ВВС США (стратегические бомбардировщики В-29 – «Суперкрепости») нанесла удар по северокорейским аэродромам. Провал налёта признали даже американцы: из 278 сброшенных бомб в ВПП попали только 24, корейцы быстро восстановили повреждения.

 

ПЕРСОНАЛИЗАЦИЯ

Американские радиоразведчики получили задачу обеспечивать действия стратегических бомбардировщиков В-29. Выдвинутые на передовую посты радиоразведки перехватывали и анализировали переговоры советских пилотов, что позволяло предупреждать экипажи B-29 об опасности и давало им возможность спастись бегством. Несмотря на некоторые успехи американцев, МиГи продолжали сбивать «Суперкрепости». При этом радиоперехват позволял персонализировать «обидчиков». Так, 3 июля над городом Синыйчжу был сбит RB-29, командир экипажа которого Норман Э. Эндерсон имел на счету 64 боевых вылета. По данным радиоперехвата американцев,его сбил лучший ночной ас корейского неба майор А. М. Карелин.

Понеся большие потери от советских истребителей и зенитной артиллерии КНДР, американцы стали использовать аппаратуру по постановке помех РЛС ПВО КНДР.

Стратегические бомбардировщики В‑29 — «Суперкрепости». Фото: Getty Images

 

ВОСПОМИНАНИЯ КРАМЕРА

Весьма информативными оказались воспоминания командира 7-й роты связи Артура Крамера. Он писал, что шифровальщики его подразделения работали с большим напряжением, но отлично справлялись со своими задачами. Вместе с тем он отметил серьёзные недостатки в организации шифровальной службы. Например, сообщения с высокой степенью секретности, на шифрование которых тратились большие усилия, параллельно передавались открытым текстом. Отмечал Крамер и небрежное хранение расшифрованных документов: «Я видел так много нарушений сохранности и сделал столько докладов, что в конце концов просто перестал обращать на это внимание».

Другой проблемой была неправильная расстановка приоритетов: многие сообщения с пометкой «срочно»на деле оказывались, например, пятидневной давности. Также в некоторых штабах не хватало квалифицированных шифровальщиков. Крамер вспоминает, что в одном из подразделений просто не могли вскрыть сообщение, закодированное в другом.

Советский ас А. М. Карелин

 

КАК ПОЯВИЛОСЬ АНБ

В годы Корейской войны американскими криптографическими службами была проделана колоссальная работа, однако американские историки, военные и политики оценили её как недостаточную. Но выводы американцы сделали. Главным криптографическим итогом этой войны стало создание в США единой криптографической службы – Агентства национальной безопасности (АНБ), одной из мощнейших криптослужб в мире. АНБ было создано директивой президента США 4 ноября 1952 года и сразу включилось в работу, но из-за организационных проблем с образованием новой спецслужбы до конца боевых действий основную нагрузку по-прежнему несли криптографы вооружённых сил США.

 

КРИПТОГРАФИЧЕСКАЯ ЗАЩИТА

Как уже отмечалось, в начале войны северокорейские шифрсистемы были слабыми и легко подвергались дешифрованию. Много трудностей в частях Корейской народной армии (КНА) было и с организацией связи. Подразделения связи были малочисленными и слабо подготовленными. Основным средством связи в дивизии и полку была радиосвязь. Использовались советские радиостанции РБМ, А7А и 13-Р.

Главной задачей советских подразделений связи и радиоразведки была организация связи истребителей авиакорпуса 64 ИАК с пунктами управления и между собой. Основными средствами были упомянутые выше советские радиостанции, а также техника, поставленная во время Второй мировой войны из США по программе ленд-лиза, которую использовали специально, чтобы скрыть советское участие в боевых действиях.

Вот что вспоминает об организации связи в 64 ИАК командовавший им тогда генерал-майор Г. Лобов: «Мы располагали радиолокационной сетью обнаружения и наведения на цели, включавшей локаторы и радиостанции нескольких типов, шестиканальной УКВ-связью между самолётами и КП, артиллерийскими радиолокационными станциями кругового обзора и орудийной наводки (речь о зенитной артиллерии – прим. автора), а также радиоприёмниками с кварцевыми устройствами, позволявшими прослушивать радиопереговоры экипажей противника. Аэродромы были оборудованы радиосветотехническими системами, обеспечивавшими выполнение полётов в сложных метеорологических условиях и ночью, а также пеленгаторами».

Что касается криптографической защиты, Лобов отмечает: «Мы предполагали, что американцы прослушивают нашу радиосеть (точных сведений об этом не было), и передавали наиболее важные команды условным языком. Коды часто менялись, поэтому на приборные доски МиГ-15 наклеивались таблички раскодирования приказов и запросов. Применялись и дезориентирующие сведения».

Телефонные шифраторы того времени и у нас, и на Западе были громоздкими и на самолёт не могли быть поставлены, поэтому и мы и американцы для управления истребительной авиацией использовали шифрование с помощью кодовых таблиц. К сожалению, в начале войны дошло до абсурда. Чтобы скрыть присутствие советских пилотов в небе Кореи, им предписывалось разговаривать на корейском языке.

Из воспоминаний командира 523-го авиаполка А. Сморчкова: «Эта строжайшая секретность и смешила, и изводила. По-корейски или по-китайски мы были ни бум-бум, а в бою предписывалось выходить на связь на корейском языке. К правому колену крепили планшетки со словарём – корейские слова в транскрипции. Вот и представьте, как в бою на реактивных скоростях нужно умудриться скосить глаз на колено, отыскать нужное слово или фразу… Матерились. Лётчики не вытерпели, и эту нелепицу всё-таки отменили. В Москве не стали спорить, дали добро».

После этого в корейском небе стала звучать русская кодированная речь, например: «Веду бой в районе "сосиски"» (небольшой полуостров в районе Анджу). «Всем «Трава!» - приказ всем самолётам идти на посадку. «Замок!» - сброс подвесных баков перед боем. «С «крестами» не связываться!» («кресты» – истребители F-84, сопровождавшие «суперкрепости»), главное – бомбардировщики» и т. д.

Иногда применялось радиомолчание. Из воспоминаний ещё одного аса Корейской войны П. Милаушкина: «В мае 1951 года… Приказ – радиосвязь не включать, действовать молча. Взлёт – по телефону, или в случае чего – ракета». И только в воздухе лётчикам разрешали пользоваться радиостанциями. Этот эпизод относится к разгрому 77-й эскадрильи ВВС Австралии, действовавших на английских истребителях «Метеор». Тогда из 16 «Метеоров» были сбиты 12 – без потерь с нашей стороны.

Что касается организации связи между наземными частями советского контингента, то здесь использовалась как проводная, так и радиосвязь. Для защиты информации применялись ручные шифры и коды, часто с перешифровкой – гаммированием. Обычно применялись ручные криптосистемы, хорошо зарекомендовавшие себя в ВОВ.

 

ХОРОШАЯ КОМПАНИЯ

Переход главного противника – бомбардировщиков В-29 – на ночные действия ещё более усилил роль радиоперехвата. Хотя поначалу были проблемы. Дело в том, что до лета 1952 года ночными истребителями у нас были поршневые самолёты Ла-11, которые не могли догнать «суперкрепости» даже днём.Поэтому было принято радикальное решение перевооружить авиаполк на реактивные МиГ-15.

Несмотря на отсутствие ночных радиолокационных прицелов, советские лётчики во взаимодействии с радиоперехватчиками, операторами РЛС, прожектористами и зенитчиками начали активно сбивать «суперкрепости» и по ночам. Радиоразведка отслеживала время вылета американцев и их цели, дальше в дело вступали локаторщики, а потом и прожектористы, обеспечивавшие истребителям комфортные условия для атаки.

Большую помощь радиоразведке оказывали и сами американцы, используя систему радиолокационного наведения SHORAN. В ночных условиях она позволяла точно отбомбиться по цели. Но наши специалисты научились перехватывать сигналы этих станций и определять место, а часто и время ударов бомбардировщиков. Соответственно,наши истребители оказывались в нужном месте в нужное время.

Вообще, наши специалисты использовали любую возможность исследовать вражеские системы связи. Так, в одном из воздушных боёв удалось заставить сесть F-86 «Сейбр» на северокорейской территории. Его, конечно, внимательно изучили. Наиболее ценным оказался оптико-радиолокационный прицел, обеспечивающий самолёту возможность успешно действовать как днём, так и ночью. Вскоре специалисты группы Лисиченко, оснащённые станциями радиотехнической разведки «Пирамида», стали уверенно засекать серии импульсов этих самых оптико-радиолокационных прицелов.

Советская радиостанция РБМ

 

РАДИОИГРЫ ПОД ШИФРОМ

Обе стороны активно занимались зафронтовой деятельностью, забрасывая в тыл противника свою агентуру. Связь с такими группами обычно поддерживалась по радио. Имеющие немалый опыт советские специалисты предложили северным корейцам провести с южанами «радиоигры под шифром». На юг пошла серьёзная дезинформация.

Одна из успешных операций прошла в начале 1952 г. Северные корейцы захватили разведывательно-диверсионную группу, десантированную в район Пхеньяна. Любопытная деталь: сообщение о благополучном приземлении разведчики отправили не по радио, а с почтовым голубем. Группу перевербовали, и те под диктовку начали передавать в свой Центр шифрованную «информацию».

Была придумана легенда, что установлен контакт с якобы действующим партизанским отрядом, боровшимся против Северокорейского режима. На юге эти сведения встретили с интересом, но и с недоверием. Предлагали сообщить подробные сведения о партизанах: биографию каждого из них, места дислокации и т. д. Дважды сбрасывались с парашютом фотоаппараты с запасом плёнки и давалось указание сфотографировать каждого бойца и передать снимки на юг. Одновременно «партизанам» перебрасывали по воздуху продукты питания, топографические карты, снаряжение.

Для усиления заинтересованности в американский разведцентр сообщили, что к «партизанам» попали несколько лётчиков со сбитого бомбардировщика В-29 (факт имел место, лётчиков взяли в плен). Приманка сработала. В помощь к южнокорейским агентам была направлена оперативная группа из четырёх человек во главе с представителем разведшколы южнокорейских спецслужб. Его удалось перевербовать, и он передал по радио подтверждение о «партизанах», американских лётчиках, а также информацию, в которой была заинтересована КНДР.

Завершилась игра после десантирования с юга один за другим двух вооружённых отрядов в количестве пятидесяти человек. Все они были обезврежены.

 

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Корейская война стала первым вооружённым конфликтом времён холодной войны, и её нередко рассматривают как опосредованное широкомасштабное вооружённое столкновение между США и их союзниками с одной стороны, и СССР, а также КНР – с другой. Характерная особенность этой войны в том, что за плечами основных противоборствующих сторон была Вторая мировая. Однако Корея стала не только «полигоном» для шлифовки горьких, но вместе с тем и ценных уроков совсем близкой Большой войны. Завершившись вничью, Корейская война сопровождалась чередованием успехов и провалов всех противоборствующих сторон и бросила новые вызовы, в том числе в области криптоанализа и радиоразведки. Поиск ответов на эти вызовы активно шёл в последующие годы и во многом сформировал наш сегодняшний мир.